Автор: Яков Якубович — ведущий эксперт Центра социальных исследований и технологий РГСУ. Глава МО Тверской в г. Москвы в 2017-2022 г.

Сенатор, член комитета Совфеда по экономической политике Владимир Кравченко предложил увеличить выплаты врачам переезжающим в малые города и сельские территории Крайнего Севера. 

На фоне недавно вышедшей статьи Ивановского губернатора Станислава Воскресенского о пяти шагах по поддержке малых городов России информационная повестка наполнилась высказываниями экспертов о перспективах развития небольших населённых пунктов, однако большинство из них сводятся к стилю мудрого филина из анекдота про мышей, которым он посоветовал стать ёжиками. 

Главный фактор оттока людей из малых городов в крупные, по мнению многих экспертов, низкая заработная плата. Поэтому, главная задача — увеличить доходы и создать рабочие места.

Вот и сенатор Кравченко предлагает увеличить выплаты врачам, которых крайне не хватает не только в районах Крайнего Севера (извините за тавтологию), но и вообще на малонаселённых территориях. Впрочем, не только врачей. Квалифицированные кадры не очень стремятся уезжать из мегаполисов. 

Причина всё та – же: низкие доходы. Но не только это.

Наверное, без соцопросов понятно, что в малых городах в отсутствие конкурентного рынка труда условия для него куда хуже, чем в крупных городах: экономике просто неоткуда взяться. Это и есть главный фактор миграционного оттока населения либо отходничества – как формы ненаблюдаемого сезонного миграционного оттока. Впрочем, в 2020 году, когда мы с моими коллегами проводили аналогичное исследование в одном из малых городов Брянщины, этот факт подтвердился. 

Мы провели глубинные интервью и опросы как среди горожан, так и представителей местной администрации, в ходе которых подтвердили, что основная причина депопуляции – непривлекательный рынок труда и низкие доходы: люди стремятся в крупные города, которые предлагают более широкий выбор рабочих мест и возможностей для профессионального развития. В качестве важных факторов привлекательности территории опрошенные называли и качественную городскую среду, и факторы первой природы (природа, рекреационные ресурсы), и наличие образовательных учреждений, но всё это меркнет перед проблемами с тем, как прокормить семью. 

Фокус в том, что государство, конечно, может изыскивать дополнительные ресурсы на стимулирование роста доходов населения (через налоговые и иные льготы малому бизнесу), но опять же главный вопрос – откуда их брать и надо ли это вообще? 

Некоторые эксперты предлагают переложить нагрузку на градообразующие предприятия. Дескать, раз они диктуют условия на рынке труда и получают доход с территории в форме прибыли, так пусть и платят за её развитие. 

Действительно, есть успешный опыт закрытых административно-территориальных образований (ЗАТО), в которых «извне» поддерживается приемлемый уровень жизни. Однако, здесь следует учитывать, что, во-первых, у многих таких ЗАТО есть влиятельный покровитель в лице «Росатома». А во-вторых, успех ЗАТО и есть в определенной степени результат качественных решений по управляемому сжатию территорий. Но это не исключает других факторов, например, близость к региональной столице. Взять, к примеру, Новоуральск и Северск, из которых население высасывается в соседние, открытые, свободные и благополучные Екатеринбург и Томск, отсюда – депопуляция. В отличие от другого «научного» спутника Новосибирска – Кольцово, где идёт прирост населения.

Поддержка со стороны бизнеса, туризм, льготная ипотека — лишь паллиатив

Идея повесить «общественную нагрузку» по развитию территории на градообразующие предприятия не нова. Например, РУСАЛ участвует в развитии городов и посёлков, в которых находятся его заводы. Есть хорошие примеры и небольших предприятий. В том же Дятьково Брянской области мебельный концерн «Катюша» успешно развивает туристско-рекреационный кластер, содействует развитию ремесел и возрождению традиций хрустального производства. 

Но есть один нюанс – предприятия берут на себя такую нагрузку добровольно. Причём зачастую направляя на городские общественные проекты и гранты больше, предложенного коллегой в качестве вменённого 1% от чистой прибыли на развитие. 

И вновь хочется подчеркнуть, что резкого развития малых городов это вряд ли вызовет. Поддержка со стороны бизнеса (добровольная или по принуждению) лишь своего рода паллиатив, который поддерживает, но не мобилизует ресурсы малого города. Равно как и упомянутый многими (включая Станислава Воскресенского) туризм. 

Примеры вроде избитых Суздаля с его праздником огурца, Рыбинска с его вывесками с ятями и Коломны с музеем пастилы, по сути, замыкают недлинный перечень постоянно упоминаемых ярких «малых» туристических точек притяжения. 

Причём два последних – Рыбинск и Коломну – вообще сложно назвать малыми городами.

Социокультурные проекты, развитие промыслов – это замечательный инструмент управляемого сжатия. Достаточно посмотреть опыт Урюпинска, описанный исследователем и экспертом территориального брендинга Василием Дубейковским.

Ремесленное производство действительно сейчас приобрело новую жизнь и особую ценность. Но за счет него малые города не выживут. Это хорошая история для самоидентификации города и горожан, для культурной составляющей (что без сомнений важно). Социокультурные проекты способствуют эффективному управляемому сжатию, но они не спасают экономику города и не спасут. Потребителя не очень много на такой товар, который к тому же штучный. Здесь уместна хозяйственная и экономическая логика, но не романтизм.

Некоторые эксперты называют мерой поддержки льготную ипотеку под 2%, которая может привлечь девелоперов и улучшить условия в малых городах. Совершенно очевидно, что инвесторов не интересует возведение жилья в малых городах. поскольку даже в региональных столицах рынок жилья почти застыл. Инвестиционные проекты в малых городах непривлекательны. Ввиду оттока населения квартиры в малых городах обесцениваются: трёшку на «вторичке», например, можно купить за 1,3 миллиона рублей, а однушку (рядом со школой!) и вовсе чуть дороже 700 тысяч — вряд ли кому-то из инвесторов захочется на такой рынок. Если и говорить об инвестициях в малые города, то условиями для этого могут быть только возможности ведения бизнеса, что возможно при обеспечении транспортной доступности, точек подключения к инженерным сетям и комфортных условий для производства и ведения деятельности без административных барьеров.

Трудности крупных городов решаются путём формирования системы вторых жилищ в пригородах

Ряд экспертов считает ошибочным акцент на развитии агломераций. Они настаивают на необходимости поддерживать платёжеспособный спрос в малых городах. 

Но на должном уровне потребительский спрос поддерживать возможно только в пределах агломераций. 

В отдалённых от региональных столиц населённых пунктов культура потребления сильно отличается от плотно населенных территорий.

В 2020 году я проводил исследование миграционных перетоков по данным Росстата. В том числе анализировал распределение населения по городам. По состоянию на 01.01.2019 г., по данным Росстата, в России по состоянию только около 170 из более 1115 городов имеют численность населения более 100 тысяч человек, из них 63 крупных города (численностью от 250 до 1000 тыс. чел) и 15 «крупнейших» городов –миллионников. Количество городов-миллионников за последние 15-20 лет увеличилось с 12 до 15, а доля населения в них выросла с 18,4% в 2004 до 22,6% в 2017. В 78 крупных городах численностью более 250 тысяч человек проживало почти 62 миллиона жителей или 56% городского населения, и этот показатель продолжает расти.

Вызваны такие темпы миграции в крупные города и объективными причинами (пространственным неравенством), и политикой государства.

Если поставить на две чаши весов крупные и малые города, для первых характерны концентрация производства, человеческого капитала и инфраструктуры. К их конкурентным преимуществами можно отнести в числе прочего низкий уровень безработицы, высокий уровень развития ИТ-инфраструктуры, развитую систему жизнеобеспечения города, образовательные и карьерные возможности, доступность государственных и муниципальных услуг, развитую культурную среду и человеческий капитал. Недостатки связаны с экологией и дефицитом природных пространств, но эти трудности решаются путём формирования системы вторых жилищ в пригородах (к ним кстати зачастую относятся и малые города). 

«Возвращение к корням и самобытности» — экзотика и вкусовщина

Очевидно, что и государственная политика в области пространственного развития принимает во внимание эти тренды и считает агломерации точками роста. Считать такую политику «ошибочной» можно, но нужно что-то предложить взамен. И это точно не туризм, льготы и не «корпоративная социальная ответственность». Я думаю, что пока ни одной разумной идеи на этот счёт не возникло не только в России, но и в мире. Чтобы в малые города поехал народ, нужно чтобы в крупных – стало хуже. Однако пока запросы человека, связанные с качеством его жизни, в совокупности – объективно – удовлетворяются лучше в крупном городе. А «стремление к корням и самобытности» – обычно у экономически зрелых горожан – не более, чем экзотика и вкусовщина. Оттого, возвращаясь к первоначальному тезису, следует признать неизбежное и обеспечить дальнейшее контролируемое сжатие малых городов с обеспечением приемлемого качества жизни для их населения.