Метка: Китай

Борьба за влияние в Азиатско-Тихоокеанском регионе долгое время характеризовалась нарастанием конфронтации между основными противниками. Однако в настоящее Пекин как одна из сторон противостояния пытается восстановить диалог с бывшими партнерами вроде Австралии и Новой Зеландии. О чем хотят договориться политики на высшем уровне?

Министр иностранных дел Китая Ван И начал дипломатический тур по Новой Зеландии и Австралии, встретившись со своим коллегой Уинстоном Питерсом и премьер-министром Кристофером Люксоном в Веллингтоне и заявил, что Пекин готов укреплять взаимодействие с Веллингтоном по международным и региональным вопросам.

«Мы будем работать вместе, чтобы поддерживать мир и стабильность в регионе и во всем мире», — сказал Ван И, добавив, что отношения между Новой Зеландией и Китаем сохраняют «здоровую динамику».

Глава внешнеполитического ведомства также отметил, что КНР готова углублять с Веллингтоном торгово-экономические связи и бороться с изменением климата.

Китай готов «в ближайшее время» провести переговоры о сокращении барьеров для инвестиций в сектор услуг и создании новых драйверов для экономического роста Новой Зеландии путем увеличения финансирования цифровой экономики, заявил Ван И, согласно заявлению Министерства иностранных дел Китая.

«С момента нашей последней встречи произошли некоторые важные события, не в последнюю очередь глобальная пандемия, которая затронула обе наши страны, — сказал Питерс во время официальной встречи в здании парламента Новой Зеландии. — Сегодня у нас есть прекрасная возможность задуматься о существующих проблемах и перспективах их решения».

Встреча Ван И и Уинстона Питерса стала их первой личной встречей с тех пор, как в Новой Зеландии на выборах победило консервативное правительство в октябре 2023 года. Ранее они разговаривали по телефону.

Министр иностранных дел Китая также провел короткие переговоры с премьер-министром Кристофером Люксоном и встретится с министром торговли Тоддом Макклеем во время пребывания в Веллингтоне.

Ван И является самым высокопоставленным китайским чиновником, посетившим страну со времени своего предыдущего визита в 2017 году. Во время переговоров он призвал к созданию лучших условий для культурных обменов в сфере образования и развитию совместных молодежных программ.

Новая Зеландия имеет прочные экономические связи с Китаем и была первой страной, подписавшей двустороннее соглашение о свободной торговле с КНР в 2008 году. Обе страны расширили положения этого торгового соглашения в 2022 году.

Несмотря на мирный тон беседы, новозеландские власти обратили внимание Китая на существующую между ними «область разногласий», включая права человека и ситуацию в Синьцзяне, Гонконге и Тибете.

«Мы также подчеркнули общий интерес Новой Зеландии и Китая в обеспечении безопасности и процветания в Индо-Тихоокеанском регионе и выразили обеспокоенность в связи с ростом напряженности в Южно-Китайском море и Тайваньском проливе», — говорится в заявлении.

Китай претендует на некоторые территории в Южно-Китайском море, против чего выступают на Филиппинах и в других странах Юго-Восточной Азии. Пекин также развивает сотрудничество с рядом островных государств в Тихом океане. Эта политика вызывает недовольство США и Австралии, которые пытаются сохранить там свое влияние.

Китай является главным торговым партнером Новой Зеландии. Министерство иностранных дел и торговли государства сообщило, что двусторонняя торговля с сентября 2022 года по сентябрь 2023 года составила 38,67 миллиардов новозеландских долларов (23,55 миллиардов долларов США).

Веллингтон долгое время сохранял нейтральную позицию в отношении КНР и не был заинтересован в конфронтации. В то же время Новая Зеландия является участником разведывательного альянса Five eyes, в который входят Соединенные Штаты и Австралия, также высказала заинтересованность во вступлении в оборонный пакт AUKUS.

Следующей остановкой в турне министра иностранных дел КНР станет Канберра, где он встретится со своим австралийским коллегой Пенни Вонг и проведет круглый стол с представителями бизнеса.

На повестке дня будет стоять вопрос об отмене китайских санкций, которые были введены в 2020 году в ответ на принятие Австралией закона об иностранном вмешательстве и обвинениях в причастности КНР к пандемии Covid-19. В 2018 году австралийские власти запретили китайской компании в сфере телекоммуникаций Huawei создать сеть 5G на территории страны.

Ограничения в сфере торговли обошлись экономике Австралии примерно в 20 миллиардов австралийских долларов (13 миллиардов долларов США) и привели к сокращению ее экспорта на 0,2 процента. С тех пор они были почти полностью отменены, однако продолжают действовать в отношении вина, омаров и мяса.

Приближающиеся выборы президента в Тайване, намеченные на 13 января, уже сейчас привлекают к себе внимание. США обвиняют Пекин в чрезмерном влиянии на избирателей с целью приведения к власти кандидатов, выступающих за сближение двух государств. Как пишет Associated Press, КНР использует и военные угрозы, и дипломатическое давление, и фэйки, и финансовые стимулы для политиков. Поможет ли это победить лидеру оппозиции и как изменится ситуация на берегах Тайваньского пролива, рассказали политологи

Три политические силы с единым вектором 

На острове площадью в 36 000 кв. км, отделенном от континентальной части Китая Тайваньским проливом, по данным за 2022 год зарегистрировано более 19 млн избирателей. Согласно опросам, на протяжении нескольких месяцев в президентской гонке лидирует кандидат от Демократической прогрессивной партии Тайваня (ДПП), нынешний вице-президент страны Уильям Лай. Однако Хоу Юи, кандидат от оппозиционной партии «Гоминьдан», постепенно сокращает отрыв от лидера, пишет «Коммерсант». Третьим претендентом на президентское кресло является бывший мэр Тайбэя Ко Вэньцзе из немногочисленной Народной партии Тайваня.

По сути, в борьбу вступают три кандидата в президенты и три кандидата в вице-президенты от трех политических сил (три электоральные пары). Две оппозиционные партии – Гоминьдан и Народная партия Тайваня – пытались согласовать кандидатуру единого кандидата от двух партий, но не смогли договориться. 

Associated Press пишет, что ДПП «выступает за более тесные связи с Соединенными Штатами как способ сохранить нынешний статус Тайваня». Хоу Юи, с точки зрения издания, согласен с мнением Пекина о том, что Тайвань является частью Поднебесной, хотя и находится под управлением отдельного правительства и в своей предвыборной кампании апеллирует к тем избирателям, кто опасается прямого военного конфликта с Китаем. 

С точки зрения «Коммерсанта», китайцы хотят видеть президентом Хоу Юи, и его отрыв в опросах от кандидата от ДПП снижается «на радость Пекину и отчасти благодаря его стараниям», пишет «Ъ». С этим согласились и опрошенные «Московскими ведомостями» политологи. 

«Для Пекина более желательным и комфортным было бы взаимодействовать с Гоминьданом, так как эта партия всегда отстаивала принцип «одного Китая».

Поскольку в выборах участвуют три основные партии: Гоминьдан, Народная партия Тайваня и Демократическая прогрессивная партия, у кандидата партии Гоминьдан есть шанс. Его победа отчасти снизит напряженность, а вот успех кандидата ДПП её повысит. Но я бы не упрощал все до «прокитайских» и «антикитайских» сил. «Слияния и поглощения» на самом деле не хочет и Гоминьдан. После известных событий в Гонконге трудно кого-то убедить, что модель «одна страна, две системы» будет работать без проблем». Безусловно, Китай не хочет допустить победы кандидата ДПП, который продолжит курс на независимость. Но главное уже сделано — это появление третьего кандидата, который отрывает голоса у кандидата ДПП», — рассказал изданию «Московские ведомости» политолог Константин Калачев. 

В действительности позиции всех трех политических сил не так уж радикально отличаются. Политолог Александр Асафов считает, что как бы ни хотелось предположить, что позиции партий разнятся, но фактически все они сходятся в своей позиции по ключевому вопросу – сохранение «статус кво» в отношении независимости Тайваня. 

«Участников президентской гонки отличает лишь градус риторики. Кандидат в вице-президенты от партии Гоминьдан, председатель правления тайваньской радиовещательной компании Broadcasting Corporation of China Чжао Шаокан ранее высказывался о необходимости примирения с Китаем вплоть до объединения, но он далеко не на первых позициях. Ведущий в этой электоральной паре Хоу Юи менее радикален и является компромиссной фигурой. Вектор у всех трех партий один», — говорит Асафов, отмечая при этом, что американцам не выгодна победа кандидата от Гоминьдана, шансы которого, с точки зрения политолога, неплохи. 

Давление через экономику, но не война

Тайбэй часто ставят в пример как некую демократию со сменой власти, когда бразды правления переходят от одной партии к другой путем выборов. Однако делать уверенные прогнозы относительно победы тех или иных кандидатов 13 января эксперты пока не решаются, подчеркивая лишь тот факт, что кто бы ни пришел к власти, ему придется плотно взаимодействовать с Китаем. 

«Материковый Китай и Тайвань тесно связаны в экономическом плане, поэтому любому из возможных победителей надо будет принимать во внимание этот факт», — убежден Константин Калачев.

Китайцев уже сейчас откровенно винят в том, что они влияют на выборы в Тайване. Министерство иностранных дел Тайваня заявило в среду, 10 января, что попытки Китая повлиять на исход выборов на острове «не только вредят нормальному торговому и экономическому сотрудничеству между двумя берегами, но и показывают народу и промышленным кругам Тайваня, что Китай не является стабильным и надежным рынком», сообщает RTI. Это заявление МИД прозвучало после того, как Министерство коммерции КНР объявило о намерении рассмотреть вопрос об отмене льготных тарифов для некоторых категорий продукции Тайваня.

Пресс-секретарь МИД Лю Юн-цзянь призвал международное сообщество обратить внимание на экономическое давление.

«Китай использует экономику и торговлю как оружие, прибегает к экономическому принуждению, оказывает давление на международной арене, открыто вмешивается в процесс демократических выборов в нашей стране», — сказал Лю Юн-цзянь.

Обвинение прозвучало за три дня до выборов, но, как считают политологи, с высокой долей вероятности, китайцам и далее станут инкриминировать вмешательство в выборы и оказание давления, причем, это будет происходить независимо от итогов голосования. Какие формы примут обвинения и может ли это привести к прямому военному конфликту между материковым и островным Китаем? 

«Такая риторика не связана с выборами. Обвинения в оказании давления на Тайвань китайцы выслушивают регулярно. Это часть обмена аргументами с американцами по вопросу Тайбэя, и этот обмен аргументами мы видим каждый раз, когда возникает какая-то история с поставками, визитами, обсуждениями и так далее – всем, что, так или иначе, может повлиять на логику «одного Китая». КНР, конечно, будет как-то реагировать, но вероятность прямого вмешательства в дела Тайваня, например, с привлечением НОАК (народно-освободительная армия Китая, – прим. авт.) крайне маловероятна», — пояснил Александр Асафов. 

С позицией коллеги солидарен и Константин Калачёв. 

«Понятно, что в России есть те, кто с нетерпением ждет «заварушки» на Тайване, надеясь, что это отвлечет внимание от других конфликтов. Но не надо заниматься самообманом. Да, материковый Китай использует в отношении островного весь арсенал методов. Кроме военных. А это значит, что после выборов возможны громкие заявления. Но не более. В ближайшие годы Пекин на вторжение не решится, а, возможно, не решится и никогда. Главным аргументом должен быть привлекательный образ жизни материкового Китая», — убежден Константин Калачёв. 

Влияние на Россию выборы в Тайване окажут лишь опосредованно, через российско-китайские отношения. Говорить о том, что это серьезно отразится на российских интересах в регионе или на масштабах экономического взаимодействия с КНР, пока не приходится. 

Напомним, Россия поддерживает принцип «Одного Китая», что в очередной раз подтвердила в марте 2023 года. 

«Российская сторона подтверждает приверженность принципу «одного Китая», признает, что Тайвань является неотъемлемой частью КНР, выступает против независимости Тайваня в какой бы то ни было форме, твердо поддерживает действия китайской стороны по защите своего государственного суверенитета и территориальной целостности», — говорится в совместном российско-китайском заявлении об углублении сотрудничества.

Руководство Южной Кореи активизирует трехсторонние отношения с Китаем и Японией, рассчитывая взять максимальный приз

На минувшей неделе произошло событие, не сказать, чтобы вовсе неожиданное, но в современных реалиях достаточно редкое: в Сеуле по инициативе Южной Кореи после долгого перерыва встретились заместители министров иностранных дел ЮК, Японии и Китая. В последние годы отношения между этими странами обострились до предела, лидер КНР Си Цзиньпин даже демонстративно не подает руки во время международных встреч нынешнему президенту Республики Корея (официальное название южной части Корейского полуострова) Юн Сок Ёлю. Неудивительно, что встреча представителей стран на столь высоком уровне вызывает немалый интерес.

С другой стороны, участники сеульской встречи тщательно подчеркивают, что нынешняя встреча – всего лишь продолжение замороженных несколько лет назад трехсторонних переговоров ведущих государство региона. Действительно, еще в 2008 г. между ними состоялся первый саммит с участием глав государств, где было решено проводить подобные встречи регулярно.

Как ни странно, первыми рассорились Южная Корея и Япония. Поводом стал длительный спор о компенсации за принуждение корейцев к труду японскими корпорациями во время Второй мировой войны и оккупации полуострова. Позже, в 2019 г., спасая свою экономику, Япония ввела жесткие торговые ограничения, ударившие, в т.ч. и по южнокорейской электронной промышленности, что тоже не улучшило отношений между странами.

В 2017 г. Сеул согласился на развертывание у себя американской системы противоракетной обороны THAAD, что на этот раз вызвало крайне негативную реакцию Пекина. В 2019 г. состоялась последняя на данный момент встреча на высшем уровне, а затем грянула пандемия COVID-19, надолго поставившая крест на самой возможности «живых» встреч политиков и чиновников.

С тех пор многое изменилось. В Сеуле пришел к власти новый президент — Юн Сок Ёль, который быстро решил с Токио вопрос о компенсациях (фактически, просто сняв претензии). Сейчас Республика Корея стала одним из немногих государств региона, выступающих заодно с Японией в вопросе слива в океан якобы очищенных вод с аварийной АЭС Фукусима.

Теперь эти страны дружно присоединились к политике США в отношении Китая. Речь идет, прежде всего, о сдерживании технологического развития Поднебесной, а также сочувственной риторике в отношении Тайваня, что в Пекине, само собой, воспринимают крайне болезненно. Чуть менее года назад в своей обновленной стратегии безопасности Токио назвал действия Китая «самым большим стратегическим вызовом с точки зрения региональной и глобальной безопасности». И вдруг такая резкая оттепель, с чего бы?

Прежде всего, стоит отметить, что отношения между тремя экономическими монстрами региона давно уже нельзя было назвать безоблачными. И, тем не менее, Пекин пошел на сближение с «заклятыми партнерами», отчетливо понимая, что худой мир лучше доброй ссоры. К тому же в регионе начала накалятся серьезная проблема, имя которой – Пхеньян. Северные братья южнокорейцев все чаще стали демонстрировать заметный прогресс в области вооружения, в т.ч. ядерного.

По официальной версии, «северокорейская угроза» (причем, не только ядерная, но и в киберпространстве) и сейчас стала причиной, заставившей Сеул призвать своих партнеров возобновить общение. 

«Япония и Южная Корея заинтересованы в том, чтобы избежать конфликтов и поддерживать стабильные отношения в области безопасности с Китаем, а также заручиться помощью Пекина в замедлении, если не в остановке, обширной программы ядерных разработок Северной Кореи», — пишет сингапурская Straits Times.

Однако наблюдатели полагают, что это не единственная причина, побуждающая Сеул искать сближения с Пекином. Куда больше южнокорейцев беспокоят вероятные ответные шаги Китая на недружественную политику и санкции, которые они вынуждены вводить под давлением США. Тут, как говорится, своя рубашка ближе к телу, чем призрачная «региональная угроза» со стороны КНДР.

Своя мотивация для смягчения отношений с Китаем есть и у Токио. Кажется, здесь поняли, что чересчур перегнули палку: «в Токио понимают, что иметь под боком враждебно настроенную страну совсем не здорово и надо найти какой-то сбалансированный подход. Летом, к примеру, произошла одна важная подвижка — Китай и Япония установили наконец горячую линию связи между оборонными ведомствами, о чем они лет десять пытались договориться. Так что в целом Япония хотела бы вернуться на конструктивную дорожку выстраивания отношений с Китаем. Тем более что страна сильно завязана на него экономически», — считает руководитель Центра японских исследований ИКСА РАН Валерий Кистанов.

И, наконец, нельзя не заметить, что внезапное потепление произошло аккурат вслед за августовским саммитом глав США, Японии и Республики Корея в Кемп-Дэвиде. Среди прочего там было принято решение и о «восстановлении диалога с КНДР без предварительных условий». Понятно, что эта идея посетила политиков не от великого миролюбия, а из-за очевидного нарастания сотрудничества Северной Кореи с Россией, которому сейчас они не могут ничего противопоставить. Но даже и без предварительных условий, обойтись в таком деле без Пекина трудно, если вообще возможно. 

Словом, идея-максимум этой затеи видна и без микроскопа: глобальный Запад стремится перетянуть Пекин на свою сторону и с его помощью несколько усмирить Пхеньян. А в идеале – этим маневром усложнить построение союза России, Китая и КНДР. Под эту тему Южная Корея еще и надеется обезопасить себя от возможных санкций Китая. Но вряд ли этим планам суждено сбыться в полном объеме.

«Российская газета», ссылаясь на неназванного эксперта китайского государственного института в области международных отношений, пишет, что в Пекине не очень-то доверяют южнокорейцам. По словам собеседника издания, Сеул не раз предпринимал действия в русле американской антикитайской политики, после чего делал удивленный вид: «Да чего вы так реагируете? Давайте дружить!», не делая ничего, чтобы устранить причиненный своими действиями урон. Что касается взаимоотношений Китая с Россией и КНДР, он подчеркнул, что здесь Пекин будет поступать так, как сочтет нужным.

В самом деле, сентябрьская встреча замминистров иностранных дел внезапных прорывов не принесла. Южнокорейское информагентство Yonhap отчиталось о том, что встреча руководителей трех ведущих государств региона непременно состоится в «ближайшее удобное для сторон время», но на этом и все. Между тем еще недавно это же агентство, ссылаясь на сотрудника МИД страны, сообщало, что такой саммит может пройти еще до конца года. Но, видимо, либо Пекин не спешит таскать каштаны из огня для «партнеров», либо разногласий между странами оказалось больше, чем предполагали.

В МИД Тайваня заявили о немедленном выходе острова из Центральноамериканского парламента PARLACEN

Такое решение, согласно заявлению внешнеполитического ведомства Тайваня, было принято после того, как депутаты PARLACEN предложили лишить остров статуса постоянного наблюдателя при этой организации и пригласить в этом статусе Китай. Власти Тайваня объяснили выход из Центральноамериканского парламента «сохранением защиты суверенитета и достоинства». Остров имел статус постоянного наблюдателя при PARLACEN с 1999 года, однако накануне большинство депутатов Центральноамериканского парламента поддержали инициативу Никарагуа включить в организацию Пекин в качестве государства-наблюдателя.

Политолог Константин Калачёв напомнил, что у Тайваня были дипломатические отношения с теми странами Центральной Америки, которые сегодня в силу экономических причин стали ориентироваться на Китай. 

«Борьба за признание Тайваня суверенным государством – это производная желания тех или иных стран иметь какие-то экономические выгоды, получив которые, можно переориентироваться на Китай. Другими словами, услуга оказана, услуги больше не нужны», – рассказал эксперт. 

По словам Калачёва, произошедшее можно расценивать как ещё одну дипломатическую победу Китая. А поражение Тайваня на дипломатическом фронте эксперт объясняет несопоставимостью экономик Пекина и Тайбэя, даже с учётом развитой на острове промышленности. Он также отметил заметное падение влияния США в Южной и Центральной Америке. 

«Тем не менее Штаты продолжат оказывать Тайваню поддержку, в первую очередь, военную. США не могут допустить, чтобы крупнейший технологический рынок, в том числе производство микросхем, перешёл под контроль Пекина. В этой вязкой дипломатической борьбе Китай может перетянуть на свою сторону страны, которые не мотивированы идеологически. Для небогатых стран Центральной Америки экономическая составляющая гораздо важнее», – отметил Калачёв. 

По мнению политолога, очевидно, что страны, ранее признававшие Тайвань суверенным государством, будут отпадать одна за другой просто потому, что Китаю есть, что им предложить.

Действительно, за последние годы сразу несколько стран отказались от официального признания независимости Тайваня и установили дипломатические связи с КНР. Последним на данный момент стал Гондурас, объявивший о таком решении в марте 2023 года. Аналитики отмечают, что дипломатическая поддержка со стороны небольших государств Океании, Центральной и Южной Америки является своего рода символическим призом, за который Пекин и Тайбэй борются посредством выгодных предложений своим партнёрам. В частности, Тайвань оказывает своим немногочисленным официальным союзникам помощь в сфере технологий, медицины и образования, в том числе предоставляя помощь в обучении студентов из этих стран в своих университетах. Китай, в свою очередь, также предлагает торговые преференции и помощь в различных отраслях экономики, в том числе в энергетике. К примеру, Пекин пообещал построить в Гондурасе гидроэлектростанцию, которая поможет поддержанию энергобаланса в этой небогатой стране.

Обозреватель Максим Исаев обращал внимание на то, что у Китая в последние годы появились большие планы на сотрудничество со странами Центральной Америке. Учитывая, что традиционной доминирующей силой в этом регионе всегда были и остаются США, данный вектор китайской внешней политики похож на ещё один элемент глобального соперничества между двумя сверхдержавами за политическое влияние, контроль над ресурсами и рынки сбыта собственных товаров. И в данном случае тайваньский вопрос играет второстепенную, символическую роль. Просто без отказа от формального признания независимости Тайваня ни одна страна не может начать налаживать связи с КНР. А Китай готов действительно многое обещать местным правительствам за дружбу с ним. Как показывают примеры Панамы, Сальвадора и Никарагуа, также несколько лет назад сделавших свой дипломатический выбор в пользу Пекина, их торговля с Китаем почти мгновенно возрастает в десятки раз, туда направляются потоки китайских инвестиций, а на стадии реализации или конкретной подготовки уже находятся несколько крупных проектов в сфере железнодорожного и морского транспорта, различной инфраструктуры и телекоммуникаций, включая развитие сетей 5G. Однако США не собираются отказываться от своих интересов и активно лоббируют ограничение сотрудничества центральноамериканских стран с Китаем. В частности, Гватемалу и Белиз китайским дипломатам так и не удалось убедить перейти на свою сторону, а остальные страны, хоть и пошли на определённое сближение с Китаем, сохраняют тесные связи и с США. Ведь Вашингтон также может немало предложить своим региональным партнёрам. Достаточно упомянуть ключевую роль доллара в их экономиках и тот факт, что США являются основным направлением для трудовой миграции, а денежные переводы переселенцев на родину составляют весомую долю благосостояния центральноамериканских республик.

Что касается самого Тайваня, то, как представляется, отзыв признания его независимости несколькими небольшими государствами влечёт за собой лишь репутационные издержки. Ведь залогом его самостоятельности является отнюдь не дипломатическая поддержка Гондураса, а воля американской администрации, поддерживающей статус-кво в Восточной Азии в том числе с помощью своих военных гарантий. И, в отличие от многих других вопросов, в своей поддержке автономии Тайваня демократы с республиканцами сходятся. Действующий президент США, демократ Джо Байден чётко заявлял, что в случае нападения со стороны Китая США будут готовы защищать Тайвань всеми средствами, включая силовые. Республиканцы в Конгрессе также выступают за продолжение и даже расширение оборонной поддержки Тайбэя, называя это вопросом национальной безопасности самих США. Поэтому стратегия Китая по переманиванию на свою сторону небольших стран, формально признававших суверенитет острова – долгосрочная, дорогостоящая и, вероятно, приносящая некоторые политические дивиденды руководству Поднебесной, но она вряд ли приближает Пекин к реальному восстановлению контроля над Тайванем.

Участники второго саммита Россия — Африка и экономического гуманитарного форума Россия — Африка, которые пройдут в Петербурге 27–28 июля по итогам мероприятий примут сразу несколько документов. По данным дипломатических источников, будут подписаны политическая декларация, соглашения о сотрудничестве в космосе, антитеррористических мерах и безопасности, экономическом и гуманитарном сотрудничестве

«Московские ведомости» выяснили, насколько это прагматично, ведь торговля между Китаем и африканскими странами еще в 2021 году в общей сложности достигла исторического максимума в 185,2 млрд долларов за первые девять месяцев 2021 года, что на 38,2% больше по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. За этот же период китайские инвестиции в Африку, прерванные в 2020 году пандемией, составили 2,59 млрд долларов, что на 9,9% больше, чем в допандемийном 2019 году. Есть ли у России возможность работать в коллаборации с Китаем на местных рынках? Как США и Франция сопротивляются совместному российско-китайскому влиянию в Африке? Подробнее — в материале издания.

Континент XXI века

Африка — это континент, который сотрясают постоянные экономические проблемы и частые смены власти. Из-за этого у многих она ассоциируется с голодом, бедностью, войнами и конфликтами. В итоге создается представление по типу: «Не ходите дети в Африку гулять, в Африке опасно». Конечно, там существует много проблем. Там сохраняются военные конфликты, присутствует и бедность, и продовольственные проблемы. Однако к этому не сводится вся Африка. Эксперты говорят, что это континент XXI века, который через 20 лет может повторить судьбу Китая по темпам роста экономики.

По результатам 2020 года сразу пять африканских стран заняли первую десятку в рейтинге по росту ВВП. При этом континент обладает мощным демографическим ресурсом. Около 60% населения Африки — это люди моложе 25 лет. Это значит, что примерно через 30 лет 60 процентов прироста мировой рабочей силы будет происходить за счет «черного» континента. Это значит, что изменятся и мировые товары, и мировые информационные потоки. Также Африка обладает примерно третью всех природных ресурсов мира. Любопытный факт, что другая треть находится на территории Российской Федерации.

Развитые страны зависят от природных ресурсов континента, так как даже производство американских истребителей F-16 встанет, если Демократическая Республика Конго перестанет предоставлять США кобальт. Зависимость Америки по нему сейчас составляет примерно 70 процентов. А ведь на территории континента находятся и другие ресурсы, которые связаны с развитием высокотехнологичных отраслей: хром, марганец, платина. Поэтому все крупные игроки на мировой арене сейчас пытаются усилить свои позиции в Африке.

Африканское «одеяло»

Научный сотрудник ИМЭМО РАН Сергей Карамаев рассказал, смогут ли западные игроки посоревноваться с Китаем в перетягивании африканского «одеяла». При этом он считает, что у России нет поводов для беспокойства. В совместном заявлении РФ и КНР о партнерстве и стратегическом взаимодействии сказано, что страны будут и дальше сохранять благоприятную атмосферу сотрудничества в Африке и поддерживать усилия африканских государств по самостоятельному разрешению проблем континента. Вероятно, что политические взаимоотношения и далее будут проходить вне конкуренции.

«У США и Франции нет сил сопротивляться китайскому влиянию. Они часто заявляют, что нужно остановить китайскую экспансию в Африке. Но на практике это только слова. Во-первых, они не могут предложить качественно иное сотрудничество. Во-вторых, у них есть масса других нерешенных проблем. Африка для них – третьестепенное дело, по крайней мере, для США. Президент Франции Эмануэль Макрон в этом вопросе более обеспокоен, так как у республики ранее были сильные позиции на континенте. А сейчас мы наблюдаем уменьшение ее влияния. У Франции много внутренних проблем, и Макрону, который хочет остаться в политической истории республики видным деятелем, приходится в экстренном порядке их решать», — заметил он.

Эксперт считает, что американцы тоже хотели бы усилить влияние в Африке, но этого сделать не могут из-за прикованного внимания к Украине, Европе и Ближнему Востоку. Это, по словам Сергея Карамаева, прекрасно видно по результатам февральского саммита США – Африка. На его полях президент США Джо Байден заявил, что в течение трех лет практически всем странам Африки будет выделено $50 млрд. Однако на 54 страны эта сумма ничтожна, учитывая, что только в одну Украину американцы вложили больше денег.

Однако возрастает и политическая роль континента. Последний пример, когда представительная делегация руководства ряда африканских стран посетила Украину и Россию и предложила свой план разрешения ситуации. Они вышли с этой инициативой, потому что Африка себя осознает уже не как объект, а как субъект международных отношений.

«В Африке растет понимание, что европейские державы пытаются продать тот же колониализм, только в другой обертке. Для местных властей это больная тема. Они крайне резко относятся к любым формам зависимости, а Европа ассоциируется именно с этим. Что может та же Франция предложить Африке по сравнению с Китаем? Коммунисты вкладываются в строительство мощных инфраструктурных проектов, проводят политику «мягкой силы». На их фоне Франция выглядит блекло», — подытожил эксперт.

Лейтмотивом сотрудничества между Россией и Африкой может стать работа в технологической сфере, включая подготовку кадров, сотрудничества в гуманитарной области. Россия обладает высокими конкурентными преимуществами, которые важны для африканцев. Например, в агропромышленной сфере, так как Африке не доступны современные методы обработки земли. А также в энергетической отрасли — до сих пор около половины населения континента не имеет доступа к электричеству.

Существуют и попытки отвернуть Африку от России. Так, при посредничестве США Марокко отправляет на Украину запчасти для танков советского производства. По всей видимости, взамен этого африканская страна получит образцы вооружения НАТО.

КНР рассматривает возможности ослабления ограничений на некоторые виды иностранных инвестиций на острове Хайнань, входящем в свободную экономическую зону

«Мы будем на рациональной основе сокращать список ограничений на зарубежные инвестиции, <…> прорабатывать соответствующие меры для Хайнаньского порта свободной торговли», – сообщил замгенсека Госкомитета по делам развития и реформ Китая Юань Да. 

Хайнань является крупнейшей особой экономической зоной Китая с налоговыми льготами и особыми условиями для инвестирования. За четыре месяца 2023 года общий объем фактически использованных иностранных инвестиций в провинции Хайнань составил 10,83 млрд юаней (свыше 1,5 млрд долларов), что на 62,7% превысило показатель аналогичного периода 2022 года. Даже в пандемийные годы Хайнаньский порт свободной торговли зафиксировал бум иностранных инвестиций. При этом приток зарубежного капитала фактически удвоился и благодаря инвесторам из России. В интервью изданию «Московские ведомости» экономисты рассказали о ситуации в китайской экономике, а также какие особенности рынка стоит учитывать инвесторам из РФ. 

Кандидат экономических наук Михаил Беляев считает, что участие российского капитала в китайской экономике может облегчить движение российских товаров и компаний на китайском рынке. 

«Ослабление ограничений на некоторые виды иностранных инвестиций на острове Хайнань направлено на стимулирование роста торговли и инвестиций в китайскую экономику. Российским инвесторам, рассматривающим свободные экономические зоны КНР как место для запуска своих проектов, следует быть готовыми к особенностям в работе с китайским капиталом, законодательством и рынком. Очень много нюансов, которые сильно отличаются от российской практики. Что касается рисков, то самая сложная преграда – жесткая конкурентная среда. При этом китайская экономика является достаточно прогнозируемой и предсказуемой несмотря на то, что она относится к системе регулируемой экономики. В целом участие российского капитала в китайской экономике может облегчить движение российских товаров и российских компаний на китайском рынке», — рассказал экономист.

При этом эксперт убежден, что у российского бизнеса больше шансов на рост внутри своей страны. 

«Российский бизнес убежден, что только за рубежом можно получить повышенный доход и интерес к своему делу. Неудивительно, ведь даже официальная риторика чрезмерно много внимания уделяет экспорту и бизнесу за рубежом. На самом деле в России необъятное поле для инвестиций. Практически в любой отрасли инвесторов ждут большие возможности. Но неустойчивое правило игры, подверженное к непредсказуемым изменениям в российской экономике, является главным сдерживающим фактором, ограничивающим интерес инвесторов к рынку РФ», — отметил Михаил Беляев. 

Экономист, глава Центра политэкономических исследований Василий Колташов также считает, что российским инвесторам не стоит возлагать большие надежды на китайскую экономику. 

«КНР заинтересована в притоке иностранных капиталов, которые должны помочь китайской экономике поддержать рост и расширить внутренний рынок. Экономика Китая слишком интенсивно расширялась в последние 15 лет, но, судя по всему, бурному росту приходит конец, что в перспективе грозит снижением привлекательности Китая для иностранных инвесторов. Ослабление ограничений иностранных инвестиций на острове Хайнань – один из методов привлечения иностранного капитала в страну. Но у Китая остается огромная возможность замещать западную технологичную промышленность и, двигаясь по этому пути, КНР может защитить свою экономику от негативного влияния со стороны западных стран, как в форме послабления спроса массового потребления, так и незаконных ограничений, о чем заявляет Запад. Поэтому сегодня Китай заинтересован в развитии торговли с такими государствами, как Россия, которые могут помочь укрепить экономику и расширить торговые связи», — сказал Василий Колташов.

Падение темпов роста экономики КНР может негативно сказаться на внешнеторговых отношениях России и Китая, однако китайцы не допустят этого, считают экономисты-собеседники «Московских ведомостей»

Сегодня стало известно, что, по мнению аналитиков в КНР, ожидается снижение производственной активности в мае по сравнению с предыдущим месяцем. При этом в Китае прогнозируют, что в нынешнем году после снятия ковидных ограничений экономика страны вырастет на 5%.

В беседе с изданием «Московские ведомости» экономисты сообщили, что по одному месяцу о тенденции снижения темпов роста экономики говорить нельзя. В то же время, о последствиях такого возможного снижения они высказали разные точки зрения.

«Если предположить, что снижение темпов роста экономики Китая реально произойдет, то нужно напомнить, что экономика КНР – это вторая экономика мира. Следовательно, экономические процессы в Китае так или иначе могут оказывать воздействие на всю мировую экономику. Кроме того, Китай – это сейчас один из основных покупателей российских энергоресурсов. Если замедление китайской экономики окажется стабильным, то это не может не сказаться на экспорте российских нефти и газа в эту страну, что приведет к снижению доходов РФ», — рассказал кандидат экономических наук Константин Селянин.

Однако, по его мнению, достижение КНР роста ВВП в 5% в 2023 году является вполне реальным.

«Китай не отличается приверженностью к излишне оптимистическим прогнозам относительно собственного развития. До пандемии КНР показывала рост в 7-8% ВВП. А сейчас запланированные 5% выглядят еще более впечатляющими, так как это уже очень большая экономика, которой сложно расти такими темпами. В то же время, я уверен, что у руководства КНР есть достаточно здравомыслия, чтобы давать прогнозные оценки, соответствующие возможностям страны», — пояснил Селянин.

В то же время, по мнению доктора экономических наук Иосифа Дискина, даже если замедление китайской экономики произойдет, это не окажет серьезного влияния ни на Россию, ни на мир в целом.

«Китай – это очень активная страна во внешней экономике. Основная экспортная ориентация КНР – это США и Европа. И если с США все относительно стабильно, то Европе угрожает рецессия, поэтому наращивать экспорт на этом направлении у Китая нет возможности. По моим оценкам, это примерно минус 1% ВВП Китая. Примерно на это значение и могут сократиться темпы роста экономики Поднебесной. Однако, в этой стране экономикой управляет государство, поэтому в ответ на угрозу снижения темпов роста китайцы начнут подстегивать внутреннее потребление. Пока у них есть возможность стабилизировать эту ситуацию, развивая энергопотребляющие сектора. Поэтому России не стоит ждать негативных последствий виде снижения экспорта в КНР. Что же касается всего остального мира, то, я полагаю, что Китай будет готов поставить миру столько продукции, сколько ему потребуется, то есть, иными словами, на всем остальном мире замедление китайской экономики тоже не сильно отразится», — пояснил эксперт.

Дальнейший рост китайской экономики, по мнению Иосифа Дискина, будет зависеть от того, удастся ли КНР отстоять возможность участия собственной высокомаржинальной продукции на мировых рынках — сейчас США делают все, чтобы не допустить этого. Именно стремлением обеспечить собственное присутствие на этих мировых рынках, в том числе, обусловлена приверженность КНР идее многополярного мира, заключил экономист.

По словам эксперта, динамика товарооборота России и США с Китаем демонстрирует общие тенденции перестройки мировой экономики

Рост товарооборота России и Китая характеризует общую тенденцию переустройства мировой экономики. Об этом же свидетельствует и сокращение поставок китайских товаров в США, рассказал изданию «Московские ведомости» кандидат экономических наук Михаил Беляев.

По данным главного таможенного управления КНР, за январь-апрель 2023 года товарооборот между Россией и Китаем вырос на 41%. При этом экспорт российских товаров увеличился почти на 25%, а импорт китайских товаров в РФ – на 67%. В прошлом году рост товарооборота между РФ и КНР составил 29% и превысил 190 млрд долларов. В то же время за январь-апрель нынешнего года товарооборот между США и Китаем, наоборот, упал на 11%. Причем экспорт американских товаров в КНР сократился лишь на 2%, тогда как поставки китайских товаров в Соединенные Штаты упали более чем на 14%. В прошлом году товарооборот между США и КНР вырост только на 0,6% и составил 759 млрд долларов.

«В абсолютных величинах объемы товарооборота между РФ, США и Китаем несопоставимы: мы видим, что американо-китайский товарооборот вчетверо превышает российско-китайский результат. Однако в относительных величинах прослеживаются определенные тенденции. Рост товарооборота между США и Китаем лишь на 0,6% в прошлом году говорит о том, что между этими странами давно сложился баланс интересов, поэтому никакие прорывные изменения в динамике товарооборота просто невозможны. В то же время стремительно растет товарооборот между РФ и КНР, что говорит о перенаправлении товарных потоков из России под действием санкций, а также о росте роли российского рынка для Китая. Это отражается на динамике экспорта и импорта в нынешнем году. Россия в Китай поставляет преимущественно энергоресурсы, и мы видим, что их экспорт в 2023 году продолжает расти. Китай в свою очередь ввозит в РФ высокотехнологичную продукцию, в том числе и компоненты для сложных изделий, которые производятся в России. Тем самым КНР во многом заместила западные аналогичные товары, которые перестали поставляться в Россию из-за санкций», — рассказал Михаил Беляев.

По словам экономиста, падение всего на 2% поставок американских товаров в Китай связано с тем, что китайский рынок до сих пор имеет для американцев крайне важное значение. В то же время сокращение поставок китайских товаров в США на 14% может быть связано с тем, что именно США первыми начали вводить вторичные санкции против китайских высокотехнологичных компаний, сотрудничающих с Россией.

«Полагаю, что в ближайшее время эти тенденции сохранятся. Российско-китайский товарооборот какое-то время еще будет расти, пока не будет достигнут некий баланс. После этого увеличение товарооборота будет возможно лишь в пределах роста ВВП обеих стран. Также можно будет наблюдать и дальнейшее сокращение поставок китайских товаров в США, связанное с усилением геополитического и экономического давления Соединенных Штатов и всего Западного мира на КНР», — предположил эксперт.

Накануне стало известно, что ЕС может ввести санкции против семи китайских компаний за сотрудничество с Россией. Причем две из них уже находятся в санкционном списке США. По мнению политолога Константина Шадрова, в ближайшем будущем Запад все больше будет переключать внимание с России на КНР. О причинах этой тенденции — в материале издания «Гражданские силы.ру».

Главной проблемой пчеловодов Приморского края остаются рынки сбыта. Точнее их отсутствие. До начала распространения коронавируса шла активная проработка Японии и Кореи. Но с 2020 года с закрытием границ разговоры об экспорте в эти страны были прекращены. В этой связи, заявление главы региона Олега Кожемяко о выведение приморского меда на китайский рынок, внушило производителям определённый оптимизм. Однако, пока огромные объемы сладкого продукта продолжают прокисать, не находя своего покупателя

Мед есть – и меда нет

По словам Рамиля Еникеева, председателя Союза пчеловодов Приморского края, сегодня в регионе трудится более 6 тысяч пчеловодов и еще чуть менее тысячи занимаются сопутствующими отрасли направлениями – закупкой меда, фасовкой и продажами. При этом, предпринимателей, занятых реализацией медопродукции, региону не хватает. И смысла развивать такой бизнес нет. 

«Один попробовал: договорился с покупателем на крупную партию меда, так потом не мог собрать ее по всем пасекам. Потому что у каждого пчеловода «собственное производство и собственный мед», а партия должна быть однородной. В итоге человек едва отбил вложенные деньги и заниматься такой деятельностью перестал», —рассказал Андрей Янчук, председатель правления Анучинской районной Общественной Организации Пчеловодов (АРООП) «Возрождение».

Ключевые трудности в отрасли, по словам пчеловодов, связаны с постоянно меняющимся законодательством.

«Например, новое нововведение будет связано с маркировкой пчел. Алгоритма пока нет – он на стадии разработки. Но маркировка в пчеловодстве неизбежна», — говорит Еникеев.

«В отрасли пчеловодства Приморского края существует ряд сложностей и вопросов, решение которых без непосредственного в них включения компетентных органов власти невозможно», — уверен Андрей Янчук. По его словам, без четкой законодательной базы на федеральном уровне системное развитие пчеловодства в России нереально. 

«Вообще, печально что о пчеловодстве «наверху вспоминают» только в разрезе каких-то регулировок. Реальной поддержки пока нет, а о том, как маркировать пчел уже задумались. О чем говорить, если до сих пор не запрещена вырубка главного ресурса приморского липового меда – липы. В компетентном ведомстве даже нет конкретного человека, который отвечал бы за пчеловодство!» — отмечает председатель правления. — Но то, что глава региона сегодня вновь поднимает вопросы нашей отрасли – внушает оптимизм!»

Рамиль Еникеев пояснил, что в Приморье отрасль пчеловодства зарегулирована сильнее других, так, как перед реализацией медопродукции, необходимо пройти лабораторные исследования. И они жестче, чем на рыбу, мясо, молоко и другие продукты. «Стоимость зависит от рынка сбыта. За пределы края – порядка 60 тыс. рублей, с целью экспорта за рубеж – в 2,5 раза дороже – цена доходит до 150 тыс. за партию», — говорит Еникеев.  

Пчеловод Олег Пазенко рассказал, что для небольшого хозяйства, производящего 3-5 тонн меда, такие исследования очень дорогие. «Более того, этой весной введены новые правила ветсанитарного контроля, увеличено количество необходимых анализов, и как следствие осенью будет увеличена стоимость анализов. То есть легче не стало. Даже наоборот. На рыбу, от которой быстрее можно получить ущерб здоровью, предусмотрено меньше лабораторных исследований, чем на мед. Конечно, хочется помощи от государства, было бы не лишним субсидирование этих расходов», — говорит предприниматель.

Но вот помощи как раз нет, говорят пчеловоды. 

«Предусмотрены гранты на переработку меда, но самих пчеловодов, которые производят этот мед, никак не поддерживают. Более того, их и поддержать нельзя при всем желании. Большинство производителей в Приморье – это частные пасеки. Они не регистрируются ни как самозанятые, ни как ИП. А любая господдержка предполагает наличие юридического лица», — поясняет Андрей Янчук. 

Заманчивые рынки

Как бы ни жаловались пчеловоды на жизнь, судя по их количеству уходить из отрасли никто не собирается. Меда производится сегодня больше, чем способен переработать отечественный покупатель. Поэтому, вопрос дополнительных рынков сбыта стоит по-прежнему остро.

По словам Рамиля Еникеева, внутренний рынок перенасыщен, он потребляет меда меньше, чем успевают производить пчеловоды. Поэтому так важен экспорт. 

«Более трех лет мы работали над развитием рынка Японии, но сейчас он полностью купирован. Основной рынок сбыта сегодня – Китай. В 2023 году удалось экспортировать порядка 22 тонн меда в эту страну. Сейчас при поддержке губернатора Олега Кожемяко мы надеемся, что экспорт вырастит в разы. Важно найти сильного партнера на стороне Китая, который мог бы стать нашим надежным дистрибьютором и взять на себя маркетинговые обязательства. Мало того, что мы сами знаем о преимуществах нашей продукции. Важно донести эти преимущества китайскому потребителю», — говорит Енкеев. По его словам, помимо традиционных рынков сбыта —соседней провинции Хэйлунцзян и г. Суйфэньхэ — сегодня в программу развития пчеловодства включено продвижение и остальных провинций КНР.

«Перспективы производства -— до 15 тыс. тонн меда на экспорт. Цифры внушительные. Но Китай большой и места для нашего лучшего и качественного меда там точно хватит!» — уверен председатель Союза пчеловодов Приморского края.

В то же время, Андрей Янчук говорит, что большие объемы меда есть только в теории: «У нас парадоксальная ситуация. Меда много, и меда нет! Близость Китая дает возможности сбыта больших партий, но собрать эти партии у разрозненных хозяйств в том качестве, которое было бы интересно крупному заказчику, мы не имеем возможности».

Пчеловод из Сибири Семен Крутов уверен, что приморские коллеги просто не знают цену своему продукту и не умеют с ним работать. Он поясняет, что первая ошибка некоторых приморских пчеловодов в том, что они не умеют продавать свой продукт, который в реальности действительно лучший в России, а вторая — что этот лучший мед пчеловоды производят не в том качестве, которое требует экспорт – как внутри страны, так и за границей.

«Наш сибирский мед очень качественный и самый дорогой в России. Но ваш приморский, липовый – лучший в России! При этом, наша команда смогла донести до покупателя не только через грамотный маркетинг, но и через призму той душевной атмосферы и неповторимого вкуса привлекательность нашего продукта. А ваши предприниматели, похоже, не знают, как ваш мед вывести даже на российский рынок, не говоря уж об экспорте за рубеж. При этом, где локационно за рубежом может быть интересен сибирский мед, я пока так и не понял. Но точно знаю – ваш липовый мед за границей очень интересен, и спрос на него может быть ажиотажным».

По словам Крутова, транспортировка приморского меда затруднительна даже до Москвы:

«Пока партию вашего меда довезешь он расслоится. Вот если вы на Дальнем Востоке сможете производить бортевой мед в языках, либо в липовых сотах, либо в однородной консистенции, такой чтобы не расслаивался при транспортировке и долго хранился – наша команда готова с вами работать и поставлять приморский мед в центральные регионы России».

«Знаете, все решает ценовая политика на конечный продукт, то есть то, по какой цене будут закупать мед у пчеловодов. Если бы был смысл давать пчеле время, чтобы она производила качественны мед – мы бы так и делали. А получается, стоимость одинаковая и на высококачественный мед, и на полуфабрикат. Задайте старт в нормальной цене, и мы подхватим. А куда именно будет поставляться продукт – на экспорт или внутренний рынок – пчеловода меньше всего интересует», — резюмировал пчеловод Максим Шатов.

20 марта глава госкорпорации ВЭБ Сергей Шувалов сообщил, что за десять лет КНР направила в экономику РФ более 80 млрд юаней, которые были инвестированы в промышленность, энергетику и инфраструктуру

«Озвученная сумма инвестиций не выглядит значительной ни для экономики России, ни тем более для экономики Китая. Если пересчитать эти инвестиции на рубли и разбить на десять дет, то выйдет, что вклад КНР ежегодно составляет менее 100 млрд рублей. Да, сейчас отношения России и Китая стремительно развиваются, особое ускорение этому процессу дал отказ Запада от прежнего уровня экономического взаимодействия с РФ. Безусловно, у России сейчас есть положительные примеры сотрудничества с КНР, однако нужно внимательно смотреть, на каких условиях оно строится. Честно говоря, я вижу, что есть много примеров, когда интересы России гораздо меньше представлены, чем интересы Китая. Это, к примеру, может касаться строительства трубопроводов, когда КНР на это дает кредит, а Россия строит, выплачивает этот кредит, а потом еще и поставляет по этим трубопроводам нефть или газ со скидками (например, Китай выдал кредит в 25 млрд долларов на строительство газопровода «Сила Сибири», — прим. авт.). Даже если взять все выигрыши России, они оказываются несопоставимы с выигрышами Китая», — сказал кандидат экономических наук Константин Селянин.

Экономист Михаил Беляев считает, что не стоит транспонировать озвученные 80 млрд юаней на весь десятилетний период, за который они были получены.

«В последние десять лет отношения России и Китая только раскручивались. Ранее страны договорились увеличить товарооборот до 200 млрд долларов к 2024 году, но уже в прошлом году он превысил 190 млрд долларов. Иными словами, отношения РФ и КНР прогрессируют, а значит и инвестиции Китая в Россию будут расти. Кроме того, эти средства были привлечены по линии ВЭБ, который играет роль национальной корпорации развития, а значит они пошли в производственную сферу, что само по себе точно принесло пользу российской экономике. Тем более если учесть, что российский инвестиционный климат далек от желаемого. То есть, это в любом случае хорошо, потому что на эти средства были построены какие-то реальные объекты», — считает экономист.

По мнению экспертов, в свете антироссийских санкций Россия будет стремиться развивать экономические отношения с Китаем и другими странами.

«В 2022 году основными партнерами РФ стали Китай, Индия и отчасти Турция. В нынешней обстановке Россия будет стремиться расширять сотрудничество с ними. Как поведут себя эти страны в ответ, покажет время. Потому что кроме России для них по-прежнему остается важным сохранение экономических связей со странами Запада», — отметил Константин Селянин.

Экономист напомнил, что товарооборот КНР и США в несколько раз превышает российско-китайский товарооборот. В прошлом году он составил почти 760 млрд долларов. Кроме того, сегодня стало известно, что Индия и Евросоюз завершили четвертый раунд переговоров по соглашению о свободной торговле. 

Сегодня глава Китая Си Цзиньпин прибыл с государственным визитом в Москву. Это первая международная поездка руководителя КНР после переизбрания на пост главы государства в октябре прошлого года.