Те же лекарства, которые применяются в лечении ковида, принимают пациенты с тяжелыми хроническими воспалительными заболеваниями – в частности, с ревматоидными. Об этом сообщил журналистам академик РАН, д.м.н., профессор, главный внештатный специалист ревматолог Министерства здравоохранения Российской Федерации, научный руководитель ФГБНУ «Научно-исследовательский институт ревматологии им. В.А. Насоновой» Евгений Насонов
«Сегодня мы оказались в очень тяжелой ситуации: мы должны бороться с пандемией, и вместе с тем улучшить качество жизни пациентов трудоспособного возраста с тяжелыми воспалительными заболеваниями – так, с среднем люди с диагнозом «ревматоидный артрит» представлены в возрастной группе 45 лет. Если мы прервем их лечение, эти пациенты окажутся беззащитными перед вирусной инфекцией. Мы не боремся за то, чтобы от взять препараты от «ковидных» групп пациентов и отдать их пациентам других групп. Наша задача – сделать так, чтобы всем пациентам хватило лекарств», – сказал специалист.
По словам главного внештатного специалиста ревматолога Дмитрия Каратеева, сейчас обсуждается тарифный план стоимости лекарств по ОМС. Это сложный процесс внедрения клинических рекомендаций в широкую практику терапии. Современные методы лечения позволяют дать шанс на нормальную жизнь с ревматическими имунно-воспалительными заболеваниями.
«Доступность современных препаратов в России достаточно хороша, но это довольно сложная, многокомпонентная система. У нас есть возможность получения препаратов по федеральной льготе, но это касается преимущественно тех пациентов, у которых уже есть инвалидность, – говорит Дмитрий Каратеев. – Мы видим, что на некоторые препараты есть повышение тарифов, а некоторые – снижение. Закупочная политика организаций зависит о того, является ли тариф профицитным или дефицитным. Разделение тарифов на несколько групп зависит от того, какие именно препараты используются. Сейчас вместо четырех тарифов мы получили около сорока. Тарификация зависит не только от того, какой препарат применяется, но и от того, какая доза препарата применяется. Отмечу, что перед тем, как входить в тарифы, препарат должен входить в списки жизненно необходимых средств».
По словам специалиста, ежегодно по ревматоидным показаниям регистрируются новые современные эффективные лекарственные препараты. Подробное разделение на множество тарифов может затруднить их потенциальное внедрение.
«Когда мы переносим препараты в плоскость финансов, возникают разные нюансы. Когда мы видим проект разгруппировки метода терапии, который сейчас представлен, то мы не видим прозрачности в методике расчетов. И сама методика не представлена. И не обсуждалась на уровне медицинского сообщества», – подытожил эксперт.
О проблемах, с которыми сталкиваются инвалиды в регионах, в свою очередь, рассказала член президиума Общероссийской общественной организации инвалидов «Российская ревматологическая ассоциация «Надежда» Полина Пчельникова: «У нас существует четыре канала финансирования: два из них – это амбулаторно-льготное государственное лекарственное обеспечение, два – ОМС. При этом значительная часть пациентов получает дорогостоящие препараты по КСГ (КСГ – классификация стационарных случаев в группы, однородные с точки зрения клинической практики и сходные по средней ресурсоемкости, – примеч.ред.). Доля пациентов, получающих дорогостоящее лечение, может варьироваться от 50% до 100% в некоторых регионах. Соответственно, изменение тарифов коснется всех пациентов во всех регионах. Часть пациентов, которые получает терапию по КСГ, уже являются инвалидами. Если они не получают терапию по КСГ, они идут в региональный Минздрав и пытаются по инвалидности получить дорогостоящее лечение. Соответственно, если толпа людей пойдет в региональный Минздрав за лекарствами по инвалидности, это поставит под угрозу систему льготного лекарственного обеспечения в каждом регионе».