Метка: Образование

Развитие искусственного интеллекта и его интеграция в образовательные процессы приобретает повсеместный характер. Эксперты все больше сходятся во мнении, что ИИ способен трансформировать интеллектуальную деятельность и оказать влияние на качество учебы и ее процесс

Высшая школа экономики (ВШЭ) намерена встраивать технологии ИИ во все свои образовательные программы с 2025 года, об этом сообщил в ходе Международного Кантовского конгресса в Калининграде ректор университета Никита Анисимов. 

Другие ВУЗы также не остаются в стороне — в России, заявила заместитель министра науки и высшего образования Ольга Петрова, уже 17 университетов и институтов предлагают бакалавриат по направлению «Искусственный интеллект». Сам ИИ она назвала помощником студента и преподавателя.

«Это инструмент, который у нас имеется. Раньше был калькулятор, потом он превратился в компьютер, а компьютер стал суперкомпьютером, позволяющим сделать решение задач более эффективным», — отметила Петрова, добавив, что процесс деятельности ИИ остается полностью управляемым.

Опасения по поводу того, что искусственный разум вытеснит ключевых специалистов и оставит людей без работы директор по развитию бренда Geek Brains Дмитрий Ющенко назвал преждевременными. По его словам, упор делается на активном взаимодействии человека с ИИ для того, чтобы упростить взаимодействие между людьми, ускорить достижение поставленных целей. 

О роли высоких технологий в сфере образования Дмитрий Ющенко рассказал в беседе с журналистом издания «Московские ведомости».

— Дмитрий, как ИИ можно применять в сфере образования?

— В первую очередь, это технологии для масштабирования количества людей, которые могут получить более качественное образование. Второе – это помощь преподавателям, тем людям, кто непосредственно оказывает образовательную услугу, это возможность работать быстрее и качественнее. И третье – это оценка и контроль качества и масштаба оказываемых образовательных услуг.

— Как вы думаете, в будущем искусственный интеллект сможет заменить учителей?

— Я думаю, об этом говорить преждевременно. Я считаю, что нет. Мое личное мнение: будут развиваться вторые пилоты, индустрия помощников, сокращаться скорость, масштабироваться объем оказываемых услуг. 

Искусственный интеллект часто галлюцинирует, выдает несоответствующую действительность информацию. Поэтому если удалить полностью человека из этого процесса, то есть риск создания совершенно некачественных материалов.

— Проректор НИУ ВШЭ Сергей Рощин на конференции сказал об эксперименте: чтобы студент написал свой диплом с помощью искусственного интеллекта. Если ваши слушатели, ученики будут пользоваться ИИ, как будут оцениваться их знания?

— На нашей платформе люди онлайн получают профессии в сфере ИТ. Наша задача развивать именно прикладные навыки, с которыми они выходят сразу на рынок труда. Поэтому мы, наоборот, своей целью ставим больше использовать ИИ и технологии промпт-инжиниринга. Это позволяет ученикам быстрее осваивать новые профессии.

Российское образование, в том числе высшие учебные заведения, в этом году ждёт очередная волна изменений. В вузах они, прежде всего, связаны с расширением целевого обучения в интересах конкретных работодателей. В стране сохраняется дефицит специалистов во многих сферах, продолжается переход на отечественные ИТ-решения в рамках достижения т.н. технологического суверенитета. Однако существуют и более глобальные тренды, которые заключаются, в том числе в переосмыслении ролей преподавателей и студентов в образовательном процессе.

Наиболее результативные подходы к решению назревших вопросов в системе высшего образования старались найти и участники, и организаторы форума управления совершенным образованием НИТИ, который прошел в МГИМО. 

Одним из последних нововведений в системе образования стало разделение образовательного пространства на три части: универсальные компетенции, выбор студента и профили, которые остались в университете. О ключевых изменениях в вузах журналист издания «Московские ведомости» поговорила с участником форума, выступившей с докладом о трансформации учебного процесса в университетах, руководителем АНО «Кампус БИМ» Таисьей Погодаевой.

— Таисья Владимировна, какие три фактора влияют на реализацию проектов трансформации в образовании?

— Первый фактор – наличие сильного лидера, то есть руководства. Вторым является команда, а третьим – осознание необратимости изменений. Все должны понимать, что изменения нельзя остановить. Когда у людей появляется ощущение необратимости изменений, то они перестают им сопротивляться.

— Можно ли назвать индивидуализацию образования одним из главных изменений?

— Да, это основная характеристика в модели образования. Каждый студент субъектен, поэтому он должен участвовать в формировании своего образовательного пути. Обучение в университете – это очень важный шаг, и студент должен по-настоящему в нём участвовать. Нельзя научить студента быть субъектным, не давая ему права выбирать и конструировать учебный план, а также нести за него ответственность. Миру нужны ребята, которые готовы брать ответственность за себя, ставить цели, планировать, реализовывать свои планы и не бояться изменений. Этому нужно где-то учиться, но если школы, университеты, родители подавляют в молодом человеке субъектность, то мы получим только инфантильных людей, неумеющих принимать решения.

Студент и университет разделяют ответственность за свой образовательный маршрут. Мы можем дать качественное и избыточное образовательное пространство, а они точно справятся с тем, чтобы выбрать то, что им действительно интересно.

— Как ещё можно улучшить образовательный процесс?

— Во-первых, образовательный процесс – это люди. Нельзя изменить образовательное пространство, при этом не работая с коллективом. Работа с педагогами, со студентами – это один из способов повысить качество. Во-вторых, нужно создать среду, которая способствует вовлечению в образовательный процесс. Я не верю во внешнюю мотивацию, она может быть только внутренней. Нужно помочь студенту найти внутреннюю опору и научить работать с постановкой и реализацией целей. Навязать это не получится. 

— Как преподаватели отнеслись к таким изменениям?

— Конечно, люди не так легко меняются, но если в человеке есть внутренний задор, желание что-то делать, то это надо поддерживать. Мы много работали с преподавателями. У нас была большая многоэтапная программа обучения и методической поддержки преподавателей. Самое главное – с людьми надо работать. Если руководство хочет, чтобы педагоги владели современными педагогическими технологиями – надо организовать место, где они могут это получить.

Ещё в 2022 году министр науки и высшего образования России Валерий Фальков официально объявил, что РФ выходит из Болонской системы высшего образования и начинает разрабатывать собственную модель. Болонская система, названная так по имени итальянского города Болонья, где была подписана декларация о создании зоны европейского высшего образования, появилась в 1999 году и объединила свыше 40 государств. Она направлена на то, чтобы студенты могли комбинировать направления подготовки с целью освоения наиболее необходимых им компетенций, а также сравнительно беспрепятственно переходить из одного вуза в другой в границах стран-участниц Болонского процесса. Для этого введена единая система степеней образования – бакалавриата, магистратуры и докторантуры, оформлена договорённость о взаимном признании дипломов и внедрён единый принцип оценивания на основе зачётных кредитов, по сумме которых признаётся определённый уровень знаний студента

РФ последовательно внедряла у себя все эти элементы. Но два года назад Валерий Фальков заявил, что Болонская система для нас является пройденным этапом и теперь необходимо перейти к собственной модели высшего образования, ориентированной на интересы национальной экономики и предоставляющей студентам максимально широкие возможности внутри страны. Москва сетовала, что на самом деле российские дипломы так и не приобрели обещанной ценности в странах Европы, а на национальную систему образования якобы оказывается чрезмерное идеологическое давление Запада. 

О том, как идёт процесс отказа от Болонской системы, каким образом это отражается на принципах функционирования высшей школы и чего ожидать студентам в ближайшее время, «Московской газете» рассказал декан филологического факультета РУДН, доктор филологических наук Виктор Барабаш. 

Прежде всего, Виктор Барабаш напомнил, что переход от двухуровневой системы к 5-летнему специалитету не будет повсеместным. Как заявляли в Минобрнауки, вузам будет позволено выбирать систему разделения уровней образования, чтобы была обеспечена гибкость в зависимости от сложности подготовки. 

«Ранее переход от Гумбольтовской (пятилетней) системы осуществлялся поэтапно на протяжении нескольких лет. Были переделаны учебные планы, выстроена логика пути студента. В частности, если говорить о подготовке журналистов в РУДН им. Патриса Лумумбы, то в бакалавриате мы осуществляем общериторическую подготовку, знакомим студентов со спецификой существующих медиа, а на уровне магистратуры идет подготовка управленцев в области СМИ или специализация в области международной журналистики или больших данных. И эта логика нравится как тем, кто учит, так и тем, кто учится. Представляется невозможным полностью ликвидировать бакалавриат, потому что высшая школа большинства стран функционирует в двухступенчатой системе подготовки квалифицированных кадров. Выпадение из неё означает возникновение трудностей на этапе межвузовского сотрудничества и признания дипломов в других странах. Для РУДН это особенно актуально, учитывая высокую интернационализацию вуза и большое количество иностранных студентов, приезжающих в Россию за магистерской степенью», — пояснил Виктор Барабаш.

Декан филологического факультета РУДН добавил, что и в советское время существовали специальности, подготовка по которым длилась 4 года. К примеру, столько продолжалось образование для будущих учителей. 

«Наша образовательная система всегда считалась одной из самых сильных в мире, поэтому есть смысл возрождать лучшие практики из нашего прошлого, частично внедряя их в нынешнюю образовательную систему, чтобы она отвечала актуальным запросам рынка труда и государственным задачам, но не разрушать то хорошее, что есть сейчас. Скорее всего, разумнее было бы оставить сосуществование обеих систем подготовки: двухступенчатой для гуманитарной сферы и пятилетнего специалитета для естественных и инженерных специальностей. Как известно, пилотные проекты, запущенные в шести российских вузах, как раз направлены на подготовку инженерных кадров», — заключил Виктор Барабаш.

Пилотный проект, о котором говорил декан филфака Российского университета дружбы народов, был запущен указом президента РФ Владимира Путина в мае прошлого года. Первоначально в нём участвовали 6 высших учебных заведений: Балтийский федеральный университет им. Канта, МАИ, МИСиС, МПГУ, Санкт-Петербургский горный университет и Томский госуниверситет. Проект предполагает разработку и внедрение программ базового и специализированного высшего образования, а также магистратуры, ординатуры и ассистентуры-стажировки для инженерных специальностей. О том, что российской экономике не хватает прежде всего инженеров и специалистов по различным отраслям производства, говорилось многократно. Ректор МГУ Виктор Садовничий также предупреждал, что вскоре может обостриться дефицит математиков и программистов. Апробация новых методик образования по этим направлениям призвана поспособствовать преодолению этой проблемы в будущем.

Что касается отказа от Болонской системы в целом, эксперты так и не пришли к единому мнению о пользе и рисках этого решения. Так, ректор Санкт-Петербургского государственного политехнического университета Андрей Рудской назвал выход из Болонского процесса правильной мерой, поскольку, по его словам, возможность на полпути менять профиль подготовки благодаря двухуровневой системе ведёт к выпуску из вузов недостаточно подготовленных специалистов, не освоивших в полной мере необходимые компетенции. Хотя Рудской также призвал реформировать высшее образование с осторожностью, чтобы не разрушить удачные наработки последних лет.

Ведущий эксперт Института образования НИУ ВШЭ Евгений Сженов в свою очередь признавал, что участие РФ в самом Болонском соглашении фактически заблокировали именно западные страны в инициативном порядке, поэтому решение о выходе из процесса де-юре было ожидаемым и логичным. С другой стороны, специалист назвал дискуссионным вопрос о том, стоит ли отказываться от принципов, положенных в основу Болонской системы, таких как многоуровневая система подготовки, поощрение академической мобильности и более активное вовлечение студентов в образовательный процесс. Ведь их можно сохранить и без формального участия в каких-либо декларациях. 

Директор Центра экономики непрерывного образования ИПЭИ РАНХиГС Татьяна Клячко и вовсе констатировала, что уход от Болонской системы не несёт в себе каких-либо серьёзных позитивных моментов. Она напомнила, что наиболее сложные инженерно-технические и медицинские специальности в России и так осваиваются по 5-летним программам специалитета. На такие программы проводилось до четверти всего набора в вузы, и Болонский процесс этому никак не мешал. Однако принятие общеевропейских стандартов высшего образования давало возможность подстраивать программы обучения под актуальные требования рынка труда. 

«Если мы считаем, что наш рынок труда перестанет быть современным, надо так и сказать молодежи», — говорила эксперт, добавляя, что формальный выход из Болонской системы также снижает привлекательность российских вузов для иностранных студентов, что невыгодно с экономической и репутационной точек зрения.

Впрочем, окончательное слово руководством российской образовательной сферы уже сказано – РФ перестала быть частью Болонского процесса. В Минобрнауки заявляли, что переход к национальной системе образования займёт несколько лет, и обещали, что эта реформа никак не повлияет на планы нынешних и будущих студентов. Проблема в том, что на оценку реальных преимуществ новой модели уйдёт ещё не один год после того, как она будет полностью внедрена. И пока спрогнозировать все последствия такого шага для различных направлений подготовки невозможно. 

В педагогическом сообществе и в обществе в целом по-прежнему обсуждаются законодательные изменения, предписывающие привлекать школьников к общественно-полезному труду в рамках образовательного процесса. Клинический психолог, основатель академии «ТРИЭТТА» Валерий Ивановский пояснил, что остроту дискуссии придаёт понимание того, насколько важен процесс обучения и воспитания детей для их дальнейшей жизни и как высока может быть цена ошибки. Психолог согласился со словами министра просвещения Сергея Кравцова, который призвал избегать перегибов в приобщении школьников к труду и подчеркнул, что, если не объяснить детям, зачем это нужно, трудовая деятельность будет проходить не по желанию самих школьников, а под внешним давлением педагогов. В таком случае мы рискуем столкнуться с феноменом вынужденного принятия, когда человек внешне делает то, что от него требуется, но его внутренние установки при этом не меняются. В этом случае такие цели, как помощь детям в их социализации и попытка привить ценности патриотизма, любви к Родине и к труду, не будут достигнуты.

Говоря о так называемых «цифровых детях», Ивановский посоветовал не забывать о здравом смысле. Некорректно напрямую сравнивать навыки и умения наших далёких предков и современных людей. Конечно, раньше люди были физически более развитыми, выносливыми, могли добыть пищу, сшить себе одежду и сделать многое другое, чего многие из нас сейчас не умеют. Но они не смогли бы полноценно жить в условиях современного города и цифрового общества. Ведь человек и его навыки должны быть актуальными тому времени и тем социальным условиям, в которых он живёт. Поэтому сейчас так много школьников хотят в будущем стать программистами и работать в IT-сфере. Ведь, в широком смысле, наше общество претерпело огромные изменения, став информационным. Информация является самым рациональным средством консервации энергии, движущей эволюцию, и именно получением, обработкой и распространением информации сегодня, главным образом, занимается человек. Приводя конкретный пример, клинический психолог отметил, что современному школьнику абсолютно не обязательно учиться сколачивать лавочку или стул, ведь мебель сейчас производится специальными станками, а для управления ими оператору зачастую как раз нужны знания в сфере IT. Недаром государство прикладывает такие усилия для развития именно технологических отраслей и привлечения специалистов. Ранее свои опасения по поводу общественно-полезного труда в школах также высказывал член СПЧ Александр Брод.

В сентябре Минпросвещения начнет введение единого золотого стандарта в школах. Чиновники заверяют, что это положит конец хаосу вариативности преподавания и вернет положительную советскую практику: единое образовательное пространство. Издание «Московские ведомости» поговорило с педагогами и выяснило, так ли хороши изменения, в каком состоянии золотой стандарт сейчас и готовы ли к нему школы

Средняя стоимость на сборы мальчика-первоклассника в прошлом году составила 22 300 рублей, девочки — почти 27 тыс. К сентябрю цены существенно не изменятся: инфляция составляет около 4,5%. В эту сумму входит как одежда, так и канцелярия с некоторыми учебниками. Возникает резонный вопрос: разве школы не обеспечивают книгами?

Трудности с обеспечением школьников необходимыми методическими пособиями существует от региона к региону. И если для родителей очевидна покупка рабочих тетрадей и контурных карт, то точно не учебников. При этом недостаток книг все равно существует, а их унификация может лишь подогреть проблему.

С нового учебного года вводится так называемый золотой единый стандарт учебных пособий. Это значит, что образовательный процесс будет носить не рекомендательный, а обязательный характер. Рабочие программы будут представлены двумя-тремя сериями учебников для каждого класса по конкретному предмету. Унификация касается таких предметов, как русский язык, литература, история, обществознание, география и ОБЖ. При этом ученики старших классов будут разделены на профили: естественно-научный, гуманитарный, социально-экономический, технический и универсальный. Стандартизация обеспечит единство и непрерывность образования, вне зависимости от региона проживания учеников.

Министр просвещения Сергей Кравцов допустил, что в сентябре старшеклассники начнут изучать историю по новым учебникам. Они будут включать в себя раздел, описывающий специальную военную операцию на территории Украины и Донбасса. Вероятно, что книги пока получат только некоторые школы ограниченным тиражом. Пособия с пятого по девятый классы появятся только в следующем году. На местах лишь разводят руками: учебный год начнется почти через полтора месяца, ожидаемых учебников пока нет, а вот новые рабочие программы спускаются сверху. В итоге педагогам придется импровизировать?

Директор муниципальной школы №101 Ростова-на-Дону Татьяна Полонская не ожидает существенных проблем с вводом золотого стандарта. Вероятно, постепенная унификация — это единственный возможный путь для введения золотого стандарта.

«Пока трудно сказать, какие сложности нас ожидают. Например, нет ясности насчет учебников для 10 класса. Их перечень еще на экспертизе, а значит пока нечего закупать. Думаю, это разрешится в ближайшее время. Переход вряд ли вызовет большие проблемы, ведь это можно сделать и постепенно», — поделилась директор.

Учитель химии и биологии из Симферополя Софья (имя изменено по просьбе автора) положительно отозвалась об унификации. При этом, по ее мнению, в погоне за содержанием стало хромать планирование.

«Золотой стандарт — это прекрасно! В Крыму приезжим детям сложно адаптироваться к местной программе, так как в их родных регионах зачастую другие учебники. Книги у нас закупают по мере необходимости. Больше волнует количество часов, выделенное на освоение предметов: учебное время распределено, не учитывая сложность и объемы материала», — рассказала Софья.

На вопрос, закуплены ли уже учебники, она не стала отвечать. Может сложиться впечатление, что идея унификации есть, а план ее единой реализации, скорее всего, еще в разработке. 

Следующий собеседник «Московских ведомостей» подтвердил эту догадку. Учитель истории и обществознания из Ростова-на-Дону Ольга (имя изменено по просьбе автора) настроена более критически.

«Календарно-тематическое планирование и учебники пока остаются прежними. Когда инициаторы нововведений делают реверанс советским практикам, то стоит напомнить, что и образование тогда было идеологизировано, сейчас главное — не потерять возможность объективной оценки событий в погоне за единством образования. Историческая наука этого не терпит. Есть непонятное и в новых рабочих программах. Например, раздел «Право» в обществознании переходит из девятого класса в седьмой, в математике раздел «Вероятность и статистика» также спускается до седьмого», — считает специалист.

По словам Ольги, в Ростовской области депутат уже заявил, что выделит средства на новые учебники, но педагоги не исключают, что работать пока придётся с прежними. Сложность в том, что учителю придется вести новую программу, опираясь на прошлые пособия, отметила собеседница издания.

Сейчас представлено до шести образовательных федеральных программ. Они различаются в зависимости от учебной нагрузки: пять или шесть учебных дней. А также, изучается ли второй иностранный язык или один из языков народов РФ.

Ранее на полях Петербургского экономического форума глава Минпросвещения Сергей Кравцов сообщил, что школы обеспечат новыми учебниками по истории до 2025 года. В нем отечественные события будут представлены параллельно с мировыми для наглядного сравнения мировых процессов. Также на этом мероприятии стало известно, что для учащихся с шестого по одиннадцатый класс будет доступна система профориентации.